Основной Закон на службе народа
С 1936 года в течение сорока лет день 5 декабря был последним праздничным днем в году - Днем Конституции СССР. Теперь СМИ стараются забыть этот день, да и сам факт принятия Основного Закона страны, называвшегося вплоть до 1956 года Сталинской Конституцией. Если о ней и упоминают, то изображают ее как "дымовую завесу", призванную скрыть заранее готовившийся террор. На самом деле с 1934 года в СССР шла подготовка не массовых репрессий, а новой Конституции. Этому решению предшествовали обсуждения данного вопроса в руководстве страны, начавшиеся в мае 1934 года при участии И.В. Сталина, М.И. Калинина, секретаря Президиума ЦИК СССР А.С. Енукидзе и других.
ОЧЕВИДНО, ЧТО СТАЛИН ИСХОДИЛ из того, что прежние формы государственного устройства уже не отвечают переменам в обществе, которые произошли в ходе строительства социализма. Объясняя, почему чрезвычайные меры, характерные для стиля руководства страной в первой пятилетке, были необходимы, Сталин в своем докладе 7 января 1933 года говорил: "Партия как бы подхлёстывала страну, ускоряя её бег вперед... Нельзя не подгонять страну, которая отстала на сто лет и которой угрожает из-за ее отсталости смертельная опасность". Необходимость в жёстких чрезвычайных мерах была ясна и сторонним наблюдателям. Лион Фейхтвангер писал в 1937 году: "Никогда Советскому Союзу не удалось бы достичь того, чего он достиг, если бы он допустил у себя парламентскую демократию западноевропейского толка. Никогда при неограниченной свободе ругани не было бы возможным построить социализм. Никогда правительство, постоянно подвергающееся нападкам со стороны парламента и печати и зависящее от исхода выборов, не смогло бы заставить население взять на себя тяготы, благодаря которым только и было возможно проведение этого строительства".
Производственные достижения первой пятилетки и начала второй пятилетки, начавшейся в 1933 году, открыли возможности снять часть "тягот", о которых писал Фейхтвангер. На состоявшемся 25 - 28 ноября 1934 года пленуме ЦК ВКП(б) на основе доклада В.М. Молотова было принято решение: "Отменить с 1 января 1935 года карточную систему снабжения хлебом, мукой и крупой и установить повсеместно широкую продажу хлеба и других продуктов населению из государственных и кооперативных магазинов". Одновременно было принято решение "повысить заработную плату рабочих и служащих, стипендии студентов и пенсии пенсионеров".
Конституционная реформа, которая стала осуществляться с начала 1935 года, должна была закрепить и другие, более глубокие достижения первой пятилетки. Состоявшийся 1 февраля 1935 года пленум ЦК ВКП(б) признал необходимость внести изменения в действующую Конституцию СССР "в соответствии с нынешним соотношением классовых сил в СССР (создание новой, социалистической индустрии, разгром кулачества, победа колхозного строя, утверждение социалистической собственности как основы советского общества и т.п.)". Соответствующий проект постановления было поручено подготовить комиссии в составе И.В. Сталина, В.М. Молотова, М.И. Калинина, Л.М. Кагановича, А.С. Енукидзе. VII Всесоюзный съезд Советов (28 января - 6 февраля 1935 года) одобрил предложение ЦК и принял соответствующее постановление. А 7 февраля 1935 года на 1-й сессии ЦИК СССР 7-го созыва была создана Конституционная комиссия из 31 члена во главе с И.В. Сталиным.
Разработку отдельных разделов Основного Закона СССР осуществляли 12 подкомиссий, а их предложения обобщала Редакционная комиссия, состоявшая из 12 председателей подкомиссий. К марту 1936 года эта работа была завершена, и в апреле был выработан "Черновой набросок" Конституции СССР. Он, в свою очередь, был переработан в "Предварительный проект Конституции СССР", который 15 мая 1936 года был принят Конституционной комиссией. Затем проект был одобрен июньским (1936) пленумом ЦК ВКП(б), а 11 июня - Президиумом ЦИК СССР, который распорядился опубликовать его.
ПРОЕКТ КОНСТИТУЦИИ СССР БЫЛ ОПУБЛИКОВАН во всех газетах страны, передан по радио, издан отдельными брошюрами на 100 языках народов СССР тиражом свыше 70 миллионов экземпляров. О размахе всенародного обсуждения проекта свидетельствуют следующие данные: он был обсужден на 450 тысячах собраний и 160 тысячах пленумов Советов и их исполкомов, заседаний секций и депутатских групп; в этих собраниях и заседаниях приняли участие свыше 50 миллионов человек (55% взрослого населения страны); в ходе обсуждения было внесено около 2 миллионов поправок, дополнений и предложений к проекту. Последнее обстоятельство свидетельствует о том, что обсуждение проекта не носило формального характера.
На состоявшемся Чрезвычайном VIII съезде Советов СССР (25 ноября - 5 декабря 1936) года вновь развернулось обсуждение проекта Конституции, в ходе которого было внесено немало новых предложений к его тексту. Редакционная комиссия в составе 220 человек рассмотрела их и приняла 47 поправок и дополнений, касавшихся 30 статей проекта. В ходе постатейного голосования 5 декабря 1936 года съезд единогласно утвердил проект Конституции СССР.
Нелишне сравнить историю принятия Конституции 1936 года с тем, как принималась ныне действующая Конституция РФ: разработка проекта носила келейный характер; подавляющее большинство населения России не имело возможности хотя бы прочитать проект Конституции; проект Основного Закона не был вынесен на всенародное обсуждение высшим органом власти страны, так как за два месяца до начала референдума по Конституции Верховный Совет РФ был разогнан и расстрелян; за проект проголосовали чуть более четверти зарегистрированных избирателей (по вызывающим до сих пор сомнения официальным данным). Совершенно очевидно, что разработка и принятие Сталинской Конституции носили демократический характер, в отличие от тех методов, с помощью которых была навязана народу Конституция 1993 года.
ДЕМОКРАТИЗМОМ ОТЛИЧАЛОСЬ И СОДЕРЖАНИЕ КОНСТИТУЦИИ 1936 ГОДА. Успехи первой пятилетки, в ходе которой была ликвидирована безработица, наполняли реальным содержанием конституционное право на труд, которое сочеталось с провозглашенным правом граждан СССР "на получение гарантированной работы с оплатой их труда в соответствии с его количеством и качеством" (статья 118).
Развитие культурной революции позволяло советским людям значительно полнее реализовать право на образование, которое обеспечивалось "всеобщеобязательным начальным образованием, бесплатностью семилетнего образования, системой государственных стипендий отличившимся учащимся в высшей школе, обучением в школах на родном языке, организацией на заводах, в совхозах, машинно-тракторных станциях и колхозах бесплатного производственного, технического и агрономического обучения трудящихся" (статья 121).
В статье 119 закреплялось право на отдых "установлением восьмичасового рабочего дня" и сокращением его для ряда профессий "с тяжелыми условиями работы" до 4 - 6 часов, "установлением ежегодных отпусков рабочим и служащим с сохранением заработной платы; предоставлением для обслуживания трудящихся широкой сети санаториев, домов отдыха, клубов". Статья 120 закрепляла "право на материальное обеспечение в старости, а также - в случае болезни и потери трудоспособности". Подчеркивалось, что "это право обеспечивается широким развитием социального страхования рабочих и служащих за счет государства, бесплатной медицинской помощью трудящимся, предоставлением в пользование трудящихся курортов".
Таких демократических социальных норм, отвечавших интересам большинства народа, не существовало тогда ни в одной другой конституции мира. И не было ни одной другой страны в мире, где бы эти права были обеспечены на деле.
Провозглашенное в статье 122 равенство мужчин и женщин было обеспечено предоставлением женщинам "равного с мужчинами права на труд, отдых, социальное страхование и образование, государственной охраной интересов матери и ребёнка, государственной помощью многодетным и одиноким матерям, предоставлением женщине при беременности отпусков с сохранением содержания, широкой сетью родильных домов, детских яслей и садов".
Вряд ли можно признать случайным то обстоятельство, что в конце 30-х годов в нашей стране наблюдался особенно быстрый прирост населения, прерванный лишь войной. Следует также учесть, что права женщин провозглашались в 1936 году, когда во многих странах мира женщины были лишены права голоса, их дискриминация в заработной плате и найме на работу была повсеместной, а развитие детских учреждений было недостаточным и за высокую плату.
Статья 123 обеспечивала "равноправие граждан СССР, независимо от их национальности и расы", и карала законом "прямое или косвенное ограничение прав или, наоборот, установление прямых или косвенных преимуществ граждан в зависимости от их расовой и национальной принадлежности", а также "проповедь расовой или национальной исключительности".
Тогда страна не знала ни межнациональных конфликтов, ни дискриминации по национальному признаку, ни экстремистских националистических организаций, ни пропаганды национальной ненависти.
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС СОВЕТСКОГО ОБЩЕСТВА особенно проявился в изменении практики проведения выборов. Прежде всего были сняты все ограничения на допуск к выборам ряда категорий населения, существовавшие в прежних советских конституциях. В своем докладе на съезде Советов Сталин подчеркивал, что новая Конституция "оставляет нетронутой диктатуру рабочего класса, не допускает свободу политических партий и сохраняет в силе нынешнее руководящее положение партии коммунистов в СССР". Он выступил против предложения по-прежнему лишать "избирательных прав служителей культа, бывших белогвардейцев, всех бывших людей и лиц, не занимающихся общеполезным трудом". Объясняя свою позицию, он заявлял: "Во-первых, не все бывшие кулаки, белогвардейцы или попы враждебны Советской власти". (Теперь, когда по телевидению без устали твердят о "богоборческой Советской власти", нелишне напомнить, что в 30-х годах грубая травля верующих была прекращена, а статья 124 закрепила "за всеми гражданами" свободу "отправления религиозных культов", как, впрочем, и свободу "антирелигиозной пропаганды").
"Во-вторых, - продолжал Сталин, - если народ кое-где и изберет враждебных людей, то это будет означать, что наша агитационная работа поставлена из рук вон плохо и мы вполне заслужили тот позор; если же наша агитационная работа будет идти по-большевистски, то народ не пропустит враждебных людей в свои верховные органы. Значит, надо работать, а не хныкать, надо работать, а не дожидаться того, что всё будет предоставлено в готовом виде в порядке административных распоряжений... Волков бояться, в лес не ходить". Таким образом, Сталин провозглашал поворот в политической жизни от запретов к снятию социальных ограничений, от административных методов - к состязательности.
Этот поворот закреплялся отменой многоступенчатых, открытых и неравных выборов прямыми, тайными и равными. Советское правительство даже сняло ограничения на участие в выборах с бывших кулаков.
Между тем введением всеобщих, прямых, тайных и равных выборов Сталин и его сторонники в руководстве партии не хотели ограничиться. В своей книге "Иной Сталин" историк Юрий Жуков убедительно доказал, что Сталин и его ближайшее окружение (Молотов, Ворошилов, Каганович и другие) настаивали на осуществлении альтернативности в ходе выборов в Советы депутатов всех уровней. Таким образом, предполагалось выдвинуть новых руководителей, обладавших более высоким образованием, имевших опыт работы на современном производстве и не обремененных привычками командовать в стиле времен Гражданской войны.
Об этом, в частности, свидетельствуют заявления Сталина на февральско-мартовском пленуме 1937 года, когда он поставил вопрос о необходимости выдвигать к руководству партии и страны "свежие силы, ждущие своего выдвижения, и расширить таким образом состав руководящих кадров... Людей способных, людей талантливых у нас десятки тысяч. Надо только их знать и вовремя выдвигать, чтобы они не перестаивали на старом месте и не начинали гнить. Ищите да обрящете". При этом Сталин призывал прислушаться к мнению народных масс и заявлял, что "народ проверяет руководителей страны во время выборов в органы власти Советского Союза путем всеобщего, равного, прямого и тайного голосования".
Юрий Жуков привел немало свидетельств того, как А.С. Енукидзе, а затем и ряд секретарей обкомов и ЦК союзных республик активно сопротивлялись новому порядку выборов под предлогом того, что он может способствовать избранию в Советы врагов народа. Как констатировал Ю. Жуков, Р.И. Эйхе, Н.С. Хрущёв и другие выступили летом 1937 года с предложениями о превентивных арестах потенциальных "врагов Советской власти", которые якобы могут воспользоваться выборами для избрания их в Советы. Именно эти лица мешали демократическим преобразованиям и толкали руководство страны на путь репрессий. На каком-то этапе, как не без оснований предполагает Ю. Жуков, Сталин и другие руководители партии не смогли переломить эти настроения и вынуждены были отказаться от альтернативных выборов. Кроме того, эти настроения сыграли главную роль в создании нездоровой обстановки, благоприятствовавшей развитию массовых репрессий, или "ежовщины". Репрессии входили в противоречие с только что принятой Конституцией СССР и общим курсом на расширение прав граждан СССР, в том числе и политических.
В то же время ясно, что репрессии, которые ныне используются для превратного изображения значительной части советской истории, не могли изменить характера Конституции СССР и советского строя. Жизненность Сталинской Конституции была доказана 40 годами ее действия.
Принятая в 1977 году Конституция СССР отвечала новому этапу развития советского общества, в то же время продолжая и развивая многие положения Сталинской Конституции. Конституция СССР 1936 года служит историческим подтверждением тех вершин экономического, социального, культурного и политического прогресса, которые были некогда достигнуты советскими народами и которые они утратили после 1991 года.
Юрий ЕМЕЛЬЯНОВ.
